Новый филадельфийский зксперемент

   История, как известно, любит ходить кругами (или по спирали, ежели придерживаться иной точки зрения). Как бы то ни было, "ничто не ново под луною", а значит, сталкиваясь сегодня с тем или иным любопытным событием, порой бывает интересно заглянуть в прошлое.

   Вот, скажем двое исследователей из Пенсильванского университета, Андреа Алу и Надер Энгета (Andrea Alu, Nader Engheta), опубликовали в мартовском номере журнала Physical Review E статью, в которой вполне серьезно предлагают концепцию "экрана невидимости", то есть специального устройства на основе использования поверхностных плазмонов, радикально сокращающего эффективную поверхность отражения объекта и делающего его невидимым для стороннего наблюдателя. В статье (arxiv.org/abc/cond-mat/0502336) показано, что столь фантастическая на первый взгляд идея на самом деле не нарушает никакие известные нам законы физики.

   Объекты видимы в оптическом диапазоне лишь тогда, когда отражают падающий на них свет (или сами его испускают). Но свет ведь можно и поглощать. Эта нехитрая идея становится особенно интересной в приложении к плазмонам, как называют в физике квазичастицы, описывающие специфические коллективные колебания плазмы из свободных электронов металлов и полупроводников, возбуждаемые вблизи их поверхности.

   Эксперименты демонстрируют множество необычных свойств плазмонов. В частности, если плазмоны резонируют с определенной длиной световой волны, то на этой частоте свет полностью поглощается. Основываясь на экспериментальных результатах и подкрепляя рассуждения расчетами, Алу и Энгета показывают, что в принципе есть возможность создавать особые покрытия, существенно сокращающие эффективную поверхность отражения и таким образом делающие объект практически невидимым для наблюдателя. Есть, правда, один существенный нюанс - объект должен быть сопоставим по размерам с длиной световой волны, так что военную технику (первое приходящее в голову потенциальное применение технологии) невидимой таким образом сделать вряд ли удастся. По крайней мере в ближайшее время.

   Ну а при чем же здесь "история ходит кругами", спросит кто-то нетерпеливый. А при том, что Пенсильванский университет находится в Филадельфии. Том самом американском городе, где в годы Второй мировой войны был проведен, говорят, один из самых необычных и по сию пору покрытых тайной физических экспериментов. О сути и результатах того эксперимента ходят самые противоречивые и фантастические слухи, но есть у всех этих гипотез одна бесспорно общая черта - опыты на Филадельфийской судоверфи были связаны с попыткой сделать военный корабль невидимым для радаров противника, манипулируя электромагнитными полями, окружающими судно. Но в результате корабль, окутанный облаком светящегося тумана, вроде бы на какое-то время исчез не только с экранов радаров, но и вообще из поля зрения пораженных наблюдателей. Когда же судно "вернулось", вся его команда оказалась в столь плохом физическом и психическом состоянии, что эксперимент спешно свернули. Примерно с середины 1950-х годов независимые исследователи неоднократно пытались выяснить, что же там происходило, однако сколько-нибудь достоверной картины нет и по сию пору. Власти же США категорически настаивают, что никаких экспериментов подобного рода не проводилось.

   Поверить физику религией

Charles Townes)

   Вряд ли всемирно известный ученый, "отец лазера" Чарльз Таунс (Charles Townes) подозревал, что самую крупную в жизни награду он получит за вклад отнюдь не в физику, а в метафизику. Тем не менее, это так - 89-летний профессор кафедры физики Калифорнийского университета в Беркли стал обладателем Темплтоновской премии (Templeton Award), ежегодно присуждаемой за исследования в области духовных наук и религий.

   В щедрости британскому миллиардеру и филантропу ору Джону Темплтону (Sir John Templeton) не откажешь: нынешний размер награды, присуждаемой фондом начиная с 1973 года, превышает полтора миллиона долларов! Это настоящий Гулливер среди мировых ежегодных премий, и в сравнении с ней меркнет даже нобелевка. Между прочим, высшая научная награда в коллекции патриарха физики уже есть - ее он получил в 1964 году за неоценимый вклад в квантовую электронику и разработку лазерного излучателя (вместе с ним лауреатами стали двое советских физиков - Николай Басов и Александр Прохоров). Во многом благодаря этому открытию мы обязаны наступлением нынешней эпохи компьютеров и развитых телекоммуникаций.

   Новая награда нашла героя тоже не случайно - все годы своей блестящей научной карьеры Таунс успешно чередовал занятия физикой с глубокими библейскими штудиями. По словам нобелевского лауреата, его научное мировоззрение является прямым продолжением религиозных убеждений. "Мало кто представляет в полной мере, сколь многое в науке строится на допущениях и вере", - утверждает Таунс. Как любит вспоминать корифей физики, понимание принципов работы мазера внезапно озарило его во время чтения Библии, когда он сидел на скамейке в парке.

   Настоящим манифестом Таунса стала статья "Конвергенция науки и религии", написанная им спустя пару лет после получения Нобелевской премии и наделавшая немало шума в научном мире. С тех пор теософские труды Таунса попадали на страницы даже таких изданий, как вестник Массачусетского технологического института (MIT) или издаваемый компанией IBM журнал Think. Увы, большинство коллег по институту никогда не разделяло религиозных пристрастий физика-богослова. В свое время руководство MIT даже припугнуло ученого, что если в печать проникнет еще хоть одна религиозная статья, его сотрудничество с институтом на этом закончится. Впрочем, цели сей ультиматум так и не достиг: назло завистникам физик не оставил своих теософских занятий, опубликовав с тех пор по этой теме немало статей и книг.

   Апофеозом духовных исканий Таунса станет торжественная церемония вручения премии, намеченная в Букингемском дворце на 4 мая. Солидную часть гонорара ученый собирается пожертвовать своей alma mater, а также ряду местных благотворительных организаций и церкви города Беркли, в стенах которой его видели отнюдь не реже, чем в "храме науки".