Лохматый гость невозмутимо продолжал. Дядя Вова для лучшего понимания непрерывно тряс и кивал головой, свято веря, что яркая демонстрация понимания непременно должно это понимание усиливать.

   - Вот мы и сохраняем до сих пор абсолютно аналогичную структуру, коль скоро ось вашего подъезда спроецировалась на место корневища священного древа, образуя несколько измененную конфигурацию паттерна. Хотя у нас единое сакральное эфирное тело, но мы разделены на четырнадцать особей, по паре - на каждый этаж вашего дома.

   - А это какое тело у тебя - кефирное или зефирное? - дядя Вова попробовал пошутить. Положил сверток с отрезом на буфет и потрепал мохнатого пришельца за загривок. Мех оказался на ощупь вполне нутриевым, только помягче. Но барабашка грустно опустил потухшие зенки и ничего не ответил. Потом потопал к люку. Подойдя, повис на нем. Люк с грохотом откинулся и барабашка, потянувшись на цыпочках, что-то прожужжал, прогудел внутрь, в зияющую черноту. В ответ донеслось гулкое шуршание по металлу, и минуту спустя на пол кухни спрыгнул еще один представитель мира духов, внешне абсолютно идентичный предыдущему.

   - Это, Владимир Сергеич, ваш сосед, "41-й - бис". А я - "бис 42-ой", у нас квартирная нумерация.

   - Теперь у самой белки в глазах двоится! - констатировал повеселевший дядя Вова. Происходящее явно начинало его забавлять. - Но почему я как-то раньше вас не замечал?

   - Проклятый "Рейд"! - процедил "сорок первый" и звонко чихнул. Потом с отвращением сплюнул.

   - Подожди ты! - замахал не него обеими лапами "сорок второй". Поведение их выглядело столь комично, что дядя Вова расхохотался во весь рот. Иррациональность происходящего окончательно ввергло его в эйфорию.

   - Извините, Владимир Сергеич, но это вовсе не смешно! Беда в том, что жильцы нашего подъезда, в том числе и ваша супруга, стали применять новый "Рейд", аэрозольное средство от тараканов. Очень едкий инсектицид...

   Да, да, конечно, дядя Вова прекрасно помнил, как по всем этажам неделю назад лазил торговый агент с сумкой, полной баллончиков с этой гадостью, ядовито-зеленого цвета со страшным мультяшным тараканищем на боку, который мучительно корчился в смертельных конвульсиях, схватившись за живот. Агент был пройдохой опытным. Скалозубый, фамильярный, но внимательный. Втирал он красно, и в результате втюхал этот "Рейд" практически всем жильцам, открывшим ему двери. Причем сделал это блестяще, ссылаясь по именам и фамилиям на соседей справа или слева, сверху или снизу, скрупулезно соблюдая последовательность рекомендаций. Действовало безотказно. Ушел налегке, с пустой сумкой, молодчина. И, конечно же, его Жануля, обвороженная, приобрела два баллона вместо одного. Дура.

   - Тараканы тараканами - кто сдох, кто до сих пор скачет - а пострадали в результате мы!

   - Погодите, граждане, это ж как это? - Дядю Вову несправедливые обвинения доставали более всего. Он на них взрастил громадный личностный комплекс.

   - Очень просто. Оказывается, уважаемый бывший ответственный квартиросъемщик, а ныне частный владелец квартиры номер 42, в составе употребленного вами средства содержится компонент, который кардинально влияет на нашу проявленность в видимом режиме.

   - Чего? - дядя Вова понял не очень.

   - Ну, мы сгущаемся, сжижаемся, теряем прозрачность, призрачность и... становимся видны. Нас может теперь практически любой увидеть. Вот как вы, например. А в оптимальном режиме существования нас могли только частично заметить очень немногие. Летучие мыши, к примеру, беременные кошки, дети от двух до пяти, девицы-сомнамбулы... Ну, там еще некоторые экстрасенсы и йоги. В общем, публика не опасная.

   Барабашка томно вздохнул.

   - А вот теперь нам нужно постоянно прятаться в этом зловонном, продутом сквозняками мусоропроводе! Сидим в нем практически круглосуточно и не рыпаемся. Только по ночам иногда шустрим аккуратно. Да и то... Вон "двадцать девятому" бабулька с первого этажа совком голеностоп повредила. Решила впотьмах, что бродячая собака забрела. До сих пор хромает. Его "тридцатый" Сервантесом теперь стал обзывать.

   Дядю Вову поежило от мысли, что эти твари могли разгуливать невидимыми по его частной недвижимости. Территориальный инстинкт брал свое. Хотя, судя по манерам этого экземпляра, существа они вроде не вредные.

   - Да, несладко вам, подпольщики! - сочувственно вздохнул дядя Вова. - А раньше-то как было?

   - О! Раньше мы, конечно, жили - не тужили. Вас, я вижу, очень интересует, как мы в вашей личной экзистенции проявляемся. Но на то мы и домовые! Ну, там, то гвоздику на кран в ванной положим, уравновесив, для пикантного сюрприза, не поддающегося объяснению. То наволочки переложим, группируя по расцветкам. То забытый газовый кран закроем. То носки пересортируем, отделяя чистые от нечистых. Или герань поливаем, когда хозяева в отпуске. Или циперус-папирус. Все это имеет для нас огромное магическое значение.

   - А бабки не тырите!

   - Да зачем они нам. Так иногда перераспределяем. Между теми, у кого их слишком много, и теми, у кого их едва. Только это очень тонко делается, правдоподобно, комар носа не подточит.

   "Не то, что Жанка!" - подумал дядя Вова.

   - Ну, а пакости?

   - На пустом месте - никогда. Но можем усугубить хаос, исключительно из педагогических соображений. Часто неряха и сквернослов оказывается у нас в плену, и долго роется в завалах, тщетно пытаясь отыскать нужную вещь.

   - Так это вы, черти полосатые, стеклорез в сливной бачок забросили, а Жанкино боа завязали тройным узлом?! И гвоздичку эту я как сейчас помню! А еще...

   - Стоп, стоп, Владимир Сергеич, помилуйте, не стоит перекладывать все с больной головы на здоровую! Мы - объективная реальность, воздействующая субъективно. А сейчас, извините, не до мелочей! Сейчас, похоже, произошла экологическая катастрофа в масштабах всего нашего вида, когда мы необратимо мутируем и можем быть истреблены.

   "Сорок второй" в отчаянии охватил башку.

   - Так вам, паразитам, и надо! - воспылал дядя Вова праведным гневом. Но вид у барабашки в этот миг был так одновременно жалок и смешон, что дядя Вова как-то осекся и сник. Он даже почувствовал в груди признаки нарастающей щемящей жалости.

   - Так чего делать теперь станете? - дядя Вова все же сыпанул соли в рану. - Переловят вас да в зоопарк? Или в кунсткамеру? Или как?

   - Да есть тут одно кардинальное решение. Правда, трудно реализуемое... Предложили нам пределы родины покинуть, так сказать, на "постоянное место жительства".

   - Кто? Такие же мохнатые, но только из-за бугра? Из Израиля али Америки?

   Ирония дяди Вовы имела границы.

   "Сорок второй" отрицательно крутанул головой, так что ухо звонко шлепнуло его по щеке.

   - Нет, как раз не мохнатые, как вы изволили выразиться, а на сей раз самые что ни на есть настоящие инопланетяне. Друзья по разуму - гуманоиды с Альдебарана.

   - Мать честная! Ай, где бараны! - скаламбурил дядя Вова. - И где ж этот ваш бараний приют дислоцируется?

   - Далеко! Вон там, - барабашка ткнул волосатым пальцем куда-то в потолок. - Парсеков пять. Может, шесть.

   Дядя Вова, задрав небритый подбородок, проследил взглядом в указанном направлении, но ничего, кроме паутинного шалашика, приютившегося в углу потолка, не заметил. Эх, снять бы надобно, шваброй...

   - Швабра в ванной! - прогундосил доселе молчавший "сорок первый".

   - Ты чего - телепат? - удивился дядя Вова.

   - Телепат, телепат. И он тоже! - радостно закивал "сорок первый" и потрепал по покатому плечику "сорок второго".

   - Да, да. Извините. И, вообще, Владимир Сергеич, вы не шибко расстраивайтесь.

   - Из-за чего это?

   - Да из-за заначки этой!

   - А! Да ладно! - дяде Вове было явно неловко. - Ну, а у вас бабы-то есть? Женский пол, словом. Для любви и прочего там хозяйства. И, вообще, вы это... - дядя Вова запнулся, - хоть сношаетесь?

   - Нет, мы от этого избавлены. Мы, как ангелы небесные, существа совершенно бесполые.

   - Бедолаги! - дядя Вова вздохнул разочарованно. - Ни семьи тебе, ни детей...

   - А мы и есть дети. Правда, которые так никогда и не станут взрослыми. Вернее, у нас души умерших детей, которых волхвы местного племени ритуально сжигали под священным дубом полторы тысячи лет назад. С тех пор мы многое повидали. И печенегов с половцами. И монголов видели, и поляков, и шведов. И французов с немцами.

   - Да, дела! Повезло вам, зайцы. Да только в толк не возьму, как вам теперь отсюда выкубливаться на этот ваш парсексовый пе-эм-же с этими... с баранами?

   - Да нет, с транспортировкой проблем нет. Тарелка наших друзей висит в дрейфе, в кабельтове от вашего окна, ожидая нас на борт.

   - Да ну! - дядя Вова подскочил к подоконнику и с лязгом резко оттащил гардину. За окном ничего, кроме чистого утреннего неба, не наблюдалось. Разве что стриж пронесся, да муха глупо колотилась о стекло.

   - Но тарелка в невидимом режиме! - в унисон пропищали барабашки.

   - Блин слоеный с вашими режимами. Видимо или невидимо - кто докажет?

   - А не будет никто доказывать. Они на контакт с вами, людьми, идти не хотят. Вы для них мало интересны.

   - Это отчего ж?

   - Примитивны слишком. Не то, что мы - элементали!

   - Кто-о? - дядя Вова в который раз не опознал мудреное словцо.

   "Сорок второй" назидательно вознес мохнатый перст.

   - Элементали - плазменные сущности, находящиеся в пограничных состояниях перехода по вектору, например, "мир - антимир", или "тот свет - этот". Это, говоря проще, духи, призраки, привидения всех статей. А также домовые, лешие, русалки, нимфы, эльфы, кобольды, лярвы, сильфиды...

   - Фу, нечисть венерическая! - простонал дядя Вова. - Но это же все - чушь из сказок! Белиберда.

   - Увы, как видите - нет!

   Действительно, эта лохматая парочка дяде Вове определенно не мерещилась.

   - А чем это вы лучше людей? - обиженно контратаковал он.

   - Да многим! Прежде всего, характеристиками выживаемости. Мы же с вашей точки зрения практически бестелесные. Так, иногда в результате сжимания полей можем материализоваться, как сейчас. В еде не нуждаемся - органов пищеварения у нас нет. И потом, по сравнению с людьми, живем мы очень долго. Всем духам нашего паттерна не менее полторы тысячи лет.

   Дядя Вова присвистнул.

   - Да и способностями мы обладаем всякими, как вы изволили убедиться. Телепатия, телекинез, телепортация, левитация... - "сорок второй" загибал пальчики. - Правда вот с левитацией сейчас загвоздка вышла.

   - С левитацией?

   - Да, со способностью летать. Мы из-за этого проклятого несанкционированного сжижения так отяжелели и заземлились, что гравитационный барьер паттерна нам никак уже не преодолеть.

   - Вы чего - кони, чтобы через барьеры сигать? Это какой такой барьер, браток?

   - Барьер гравитационного притяжения узла полей паттерна, к которому мы прикреплены в течение всех этих полутора тысяч лет. Он-то нас и держит. Но диапазон его воздействия не очень далек. Он ограничивается габаритами вашего дома. Фактически, до этого окна, не дальше. Если мы преодолеем это расстояние, то дальше можем уж лететь в невидимом режиме прямиком до тарелки, где нас уже с нетерпением ждут.

   Дядя Вова опять пристально поглядел в окно. Небо по-прежнему было чисто. Ни облачка. Только где-то далеко, пронизав силуэт шестнадцатиэтажки, от горизонта привычно чертил синеву белый мелок сверхзвукового самолета.

   Мусоропровод загремел снова. Дядя Вова обернулся. Э-э-э!

   На кухонный пол выскакивали по одному, как баскетбольные мячи, лохматые барабашки. Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп. Уже не меньше десятка. Они сгрудились плотной гурьбой у ног дяди Вовы и стали жалобно скулить, как потерявшиеся щенки.

   - Да я-то, чем я-то, кнопки, могу вам помочь? - развел руками дядя Вова.

   - Именно вы и можете, драгоценный вы наш!

   - Мне, наверное, не тяжело будет взять вас по одному за шкирки и повышвыривать в форточку, так? И все - гудбай! А там гуляй твоя гравитация. Я правильно догнал, мой мохнатенький умник, что там, за окном она ваши тушки уже не грузит?

   - Так точно! Но этот вариант, Владимир Сергеич, увы не годится. Гравитационный барьер паттерна каждый из нас обязан преодолеть индивидуально. С момента старта, в непрерывном полете. А иначе квантовый скачок окажется разорванным в пространственно-временной координате.

   - И что будет?

   "Сорок второй" тяжко вздохнул.

   - В противном случае за окном мы останемся с теми же полевыми задатчиками, какими обладаем и сейчас, и грохнемся вниз, оземь, наверняка деформировав тела. Если не погибнем вовсе.

   - Да, незадача! И...

   - Но на самом деле вы, именно вы можете нам помочь! Но только совсем иначе.

   Барабашки еще больше сгрудились, уплотняя кольцо, умоляюще закатывая зенки на окончательно озадаченного дядю Вову. У него же отчаянно зачесалась голова и закололо в левой подмышке. Словно раскаленных булавок туда кто насовал.

   - Страдальцы мои, но как?!

   Стоявший сзади "сорок первый" подергал одной лапкой за раструб штанины дяди Вовы, явно чтобы привлечь его внимание, а второй ткнул в сторону буфета. Там, свесившись углом, мирно покоился злосчастный сверток.

   - Ну, и при чем здесь Жанкин отрез?

   - Владимир Сергеич, вам как мужчине, технически сведущему, эту будет нетрудно понять.

   "Сорок второй" ораторски прокашлялся.

   - Основной, притягивающий и удерживающий наше тело, электромагнитный пояс гравитации, сконцентрирован в зоне нижних конечностей. Смотрите, вот здесь.

   И "сорок второй", нагнувшись, развел ладошки в стороны, волновыми движениями рисуя в воздухе что-то наподобие балетной юбки-пачки. При этом его волосатые плоские ступни и впрямь заняли "третью позицию".

   - И чтобы нейтрализовать поле этого воздействия, губительного для нас сейчас, нижние конечности нужно заизолировать специальными чехлами. При чем их цвет обязательно должен соответствовать сектору спектра преодоления гравитационного барьера.