Сказание о Святославе Никитиче

   Много ли, мало ли времён пробежало.

   Стрелки сомкнули огненный круг.

   Наш Святослав, с булавой и кинжалом,

   В красных доспехах, сбирается в путь.

   Сон наступает на пятки,

   Измором, клонит Великий Соня коня,

   Спит Святослав, убаюканный Дрёмой,

   Тяжким, тягучим сном спит земля.

   Тронула вожжи старуха седая:

   - Эй, богатырь, не удержишь коня,

   Если во дрёме свой путь продолжаешь,

   Если из рук выпадает узда.

   Глянули очи ослепнувшим взором:

   Чудится что ли - старуха стоит?

   - Брысь, изыди! - и двуперстием скорым

   Себя и коня окрестил.

   Раскинув космы над впалою грудью,

   Старуха завыла и в танец пошла.

   Глаза затянулись зелёною мутью

   И с пеною вместе срывались слова:

   - Кто богом обижен, не ведает счастья,

   Кто дьяволу душу отдал,

   Сегодня на капище ровно в двенадцать,

   Сам Сатана приглашает на бал.

   Очнулся Никитич от дрёмы липучей,

   Всей пятернёй провёл по лицу:

   Стоит он над бездной - великою кручей,

   Копыто коня навесу.

   А вместо старухи - невинная Дева

   На краешке бездны стоит.

   Кротка и пуглива, как дикая серна

   И месяц во лбу белым светом горит.

   Конь захрипел, присел от испуга

   И тут же шарахнулся прочь,

   Подальше от бездны, ревя, как белуга,

   Понёс седока в непроглядную ночь.

   Подковы стучали гулко о камни.

   Ветер рвал в клочья белую гриву.

   И не было мочи в обессиленной длани

   Коня усмирить и остаться бы живу.

   По свету метался призрак-Никитич,

   Не мог он увидеть дорогу-тропу.

   В сказаниях старых довольно намёков

   О том, что везёт не всегда дураку.

   20:30 6.08.02г г. Владивосток

   Туз

   Я много раз макал в чернильницу перо.

   Я столько разных стран изъездил.

   Что было там давным-давно,

   Забыто, кончено, прошло.

   В игре судьбы стоял червовый туз.

   А карты на руках все были крести.

   Я был невольником семейных уз,

   Я был рабом священных Нимф и Муз,

   Но мой холодный, благородный ум

   Достоин был любви и чести.

   Я не спешил остаться в дураках

   И карты метил я особым крапом.

   Менял колоды прямо на глазах.

   Когда же забывался в второпях,

   То крыл червовый туз я матом.

   21:00 6.08.02г г. Владивосток

   Заключение по работе семинара в п. Лучегорск

  Зверь

   Трагедия в одно действие

   Мраком наполнился белый свет, выплевывая на ладонь планеты седые языки пламени.

   Окровавленный зверь, скребя лапами о камни, рвал душу рыком боли. Его мохнатая, огромная голова беспомощно болталась из стороны в сторону.

   Стая ворон, закрыв крылами пол неба, в надежде на скорую поживу, кружила над раненным зверем. Но в нём была ещё жизнь: он прилагал неимоверное усилие, чтобы оставаться на лапах и с каждым шагом, очищая себе дорогу от камней, приближался к заветной расщелине. Там было его спасение, там ждал его покой. Но туда ещё надо было добраться, превозмогая боль и бессилие.

   Его огромный, мощный торс пробивал тропу к спасению, к дому, но обильно смоченные кровью камни, все-таки давали надежду преследовавшим на почтительном расстоянии свою жертву шакалам.

   Зверь не хотел умирать. Он хрипел и падал, но снова и снова находил в себе силы ползти к укрытию, где он был хозяином. И никто не посмел бы войти на его территорию, даже ели он будет болен и слаб. Таков закон гор.

   Время безжалостно спешило, опустошая душу зверя, глаза остекленели, в предсмертной судороге сводило пальцы лап, и не было уже сил карабкаться вверх, по тропе.

   В большой луже крови, с разорванной в клочья плотью, валялся зверь на радость воронью и гиен. Обожравшись ещё тёплого мяса птицы, не могли даже взлететь. Тяжело перебирая лапами, утробно отрыгивая, брели шакалы с осоловевшими от сытости глазами, не видя ничего вокруг.

   Зверь умер.

  17:20 22.08.02г г. Владивосток

   Заключение

   Сколько в мире дорог-путей, столько путников, шагающих уверенно (а кто и на ощупь) по лабиринтам жизни. Прокладывая путь, идут пионеры, подминая под себя стандартное мышление о строении мира.

   Сказки. Да, именно, сказки вершат историю в жизни человека, давая возможность завершить свой "конец" под громкие фанфары или оставить всё так, как было. Сказка с плохим концом всё равно сказка: без царя в голове и умения быть сказочно счастливым.

   Ты ли Иван дурак, шагающий по белу свету не встречал камень на распутье трёх дорог? Не тебе ли была дана мощь и сила в творении счастья своего? Что же ты мимо прошел Иван, не помнящий родства?

   Не ты ли мог понимать язык птиц и зверей, доставая "молодильные" яблочки для царей, не сумевший откусить плода и познать вечность?

   Эх, Иван, Иван! - дурак, он и есть дурак. С чистой совестью, со светлыми мыслями творил ты рок свой, ублажая алчных людишек и не было тебе дела до того, что всё это для тебя на свете складывалось, для тебя сказка сказывалась. По судьбе твоей чародеи хаживали, для тебя пироги пекли и вино рекой лилось на пиру. Но и тут оплошал: "по усам текло, а в рот не попало".

   Эх, дурак ты дурак, Ванюша! Птицу счастья за хвост держал, да ворогу досталась, Сивку-Бурку в руках держал, да познать-то ничего не сумел. Дураком был - дураком помрёшь. А ведь как обидно! Обидно быть центровой фигурой с задатками дурака, но всегда выходить из любой ситуации со счастливым концом: "стали они жить поживать, да добра наживать". А то "добро", что найдено было за семью морями, за семью лесами, за тридевять земель, в тридевятом царстве, почему досталось другим: ну разве не обидно?

   Во имя чего русский мужик идёт на подвиг не щадя живота своего? Ради Василисы Прекрасной? Елены Премудрой? - "Да фигня это всё" - скажите вы и будете абсолютно правы. Разве есть на свете масштабнее цель для познания себя, как только размахивать мечом, отрубая головы Змею Горынычу, да сажать в печку Бабу Ягу?

   Значит это всё присказка, а сказка будет впереди? Возможно, и будет новая сказка с хорошим началом и со счастливым концом для дураков.

   Новая, новая сказка для дураков

   В некотором царстве, в некотором государстве жил был король, и было у него три сына. Конечно же, сейчас последует: два умных брата, а третий Иван-дурак.

   Нет, неверно, давайте заново начнём сказку.

   Где-то, в огромном мире, в затерявшемся океане жизни, жил-поживал народ. И не было на земле ещё таких людей, чтобы были они так чисты в своих помыслах и деяниях. С утра и до поздней ночи трудились они на благо своего народа. Не ведали ни лжи, ни ненависти, ни алчности: каждый исполнял свой урок, с достоинством неся звание "Дурака".

   Не знали они, что есть на свете кроме них ещё кто-то, так как никогда не уходили за границу своей территории.

   Но вот однажды, молодой парень по имени Иван-дурак решил познать: что там, за чертой их размеренной жизни, что нового изведает он, уйдя с таких привычных, обжитых мест?

   Не долго собирался Иван-дурак: котомку взял, хлеба, соли положил, да в путь пустился. День идёт, два идёт - ничего не происходит, и нет на пути ничего такого, чтобы он у себя не видел. Иван уж подумал назад возвратиться, но его внимание привлёк огонёк, что так призывно мерцал сквозь деревья. Интересно стало Ивану: что за невидаль такая, кругом лес чёрной стеной стоит, даже птицы в полёте не видно, а тут свет льётся, дорогу-тропу высветляет, будто просит ближе подойти.

   И пошёл Иван-дурак к огоньку. Но чем ближе подходил, тем дальше огонь становился, и не было силы дойти до него. Сколько времени прошло - не помнит Иван, как к огню он руки тянул в призыве: остановиться и дать тепло и свет путнику.

   Умаялся Иван-дурак и как подкошенный упал на тропу и заснул мёртвым сном. А когда пробудился, глазам своим не поверил: сидит он в огромном зале и из стен, будто свет струится и пол светится, что смотреть больно, и кроме света ничего не видно.

   -"Неужели в этом мире нет ничего кроме света? - подумал Иван, - а может, и меня нет, я тоже стал светом?". Посмотрел Иван на руки свои, но рук не увидел своих. Лицо ощупал своё, и лица нет - один свет только льётся потоком, и нет очертаний, границ тела.

   Страшно стало Ивану, закричал он, но голоса не услышал своего, только свет всколыхнул, и пошёл он по залу гулять волной ещё ярче ещё плотнее.

   Что есть силы, крикнул Иван и вырвался свет наружу, рухнули стены зала, открывая пространство для света, и сам растворился Иван в пространстве и стал светом.

   С огромной скоростью могучий поток хлынул на землю, осветляя путь каждому, кто шел по тропе. И каждый становился светом, теряя своё лицо.

   Иван-дурак скитался по свету, он искал то, чего не было на его земле.

   Эпилог

   Разве мог Иван-дурак усидеть на одном месте, таком затерянном, оторванном от мира островке, не зная и не ведая: что там, за чертой, его размеренной жизни?

   Не для девицы-красавицы подвиги творятся, каждая нация стремится выразить своё лицо в достойных поединках, равных себе по силе и по разуму. Чтобы имя увековечить своё в письменах: "то русский дух, то Русью пахнет". А вопрос: кто победит? - извечен. И нет дела дуракам, кто будет пользоваться плодами их трудов, не взирая на трудности добытого "добра" и принесённого к ногам "заказчика" ковра-самолёта или волшебной палочки.

   Дурак, он и есть дурак. Национальная особенность такая у русских: быть дураком, не задумываясь о том что, делаешь и для кого делаешь, и что за этим последует.

   Магический мир открывает врата для Ивана-дурака, пользуясь тем, что он никогда не усвоит ошибку, и в очередной раз передаст Жезл Силы в руки "царя-королевича", за Василису Прекрасную. И нет ему никакого дела до того, что он потерял, благодаря женщине.

   17:20 7.09.02г.г. Владивосток