Дом выстроил его отец, и Джордж Рокуэлл жил там с самого детства, женился, растил детей. Он лично сделал ремонт. Его жена выбрала новую мебель и ковры. Единственная причина, почему Рокуэллы в конце концов решили сменить жилье, состояла в том, что у них возникла необходимость вложить деньги во что-то более существенное, во что-то, что сможет принести большую отдачу в будущем. Их сын страдает синдромом Дауна, и нужно, чтобы после их смерти у него остался надежный источник существования.

   Джонсоны так и сияли от счастья. Сидя в струящихся через окна лучах утреннего солнца, Билл почувствовал, что от подступающих слез у него чешутся уголки глаз. И почему-то потекла тушь на ресницах его коллеги.

   - Мы можем переехать сегодня же? - с надеждой спросила Эйми Джонсон.

   Рокуэлл достал из кармана своего комбинезона ключи и вложил их в руку миссис Джонсон.

   - Добро пожаловать! - сказал он.

   Маленькая женщина взглянула на Билла и подмигнула ему. Он подмигнул в ответ.

   "Так вот, оказывается, каково это - продавать дома: да и вообще жить, - подумалось ему. - Чудеса без перерыва, да и только".

  * * *

   В "Беседах с Богом" есть немало удивительных посланий, но все самое важное сосредоточено в одном предложении:

   Ход жизни определяется вашим намерением.

   Эти слова помогают нам понять взаимоотношения, существующие между нами и Богом, и жизненный процесс вообще.

   Жизнь состоит не из открытий вроде "давай-ка посмотрим, что произойдет". Жизнь - это процесс творения: "давай-ка решим, что произойдет".

   Нам говорили, что мы созданы по образу и подобию Божьему. Но ведь Бог-то - Творец. Бог творит. И если люди действительно созданы по образу и подобию Божьему, то мы тоже должны быть творцами.

   Именно так оно и есть. Весь вопрос состоит в том, каким образом мы творим, каков процесс творчества? Ответ: через наши намерения.

   Мы творим через четкое осознание, что своими намерениями мы "помогаем Богу". Таким образом мы присоединяемся к Богу в сознательном акте совместного творчества. Мы сознательно используем силу Бога для достижения конкретного результата.

   История семейства Джонсонов - очень яркая тому иллюстрация. Однако если поглубже над этой историей задуматься, неизбежно возникнет вопрос: что было раньше, курица или яйцо? То есть была ли вера миссис Джонсон причиной этого чуда? Или чудо уже готово было совершиться прежде, чем она в него поверила или даже о нем подумала, и все, что ей оставалось - узреть чудо?

   Так какова же причина этого чуда?

   Вот в чем вопрос.

   "Беседы с Богом" говорят нам, что именно намерение миссис Джонсон позволило ей добиться этого конкретного результата, а не какого-то другого из массы возможных.

   Так ли это? А если да, то каким образом это происходит?

   Вот в чем вопрос, задаваемый Разумной Теологией. Я называю Разумной Теологией ту форму теологии, которая ищет ответ на вопрос, как происходят те или иные явления, а не просто почему они происходят.

   Некоторым людям достаточно знать, почему миссис Джонсон удалось купить дом: потому, что она верила. Иным нужно разобраться поглубже.

   Как работает вера? Как она приносит желаемые плоды?

   "Беседы с Богом" обрели такую невообразимую популярность, их перевели на двадцать семь языков и читают миллионы людей во всем мире именно потому, что эта книга дает (возможно, впервые в доступной для обычного человека форме) ответ на жизненные вопросы, начинающиеся со слова Как.

   Все книги из серии "С Богом", включая "Дружбу с Богом" и "Единение с Богом", охватывали эту тему все шире и прорабатывали ее все подробнее, так что теперь мы знаем сам механизм, при помощи которого Бог входит в нашу жизнь и творит чудеса.

   И эти мгновения, когда в нашу жизнь входит Бог, я называю Моментами Благодати.

   Конечно, строго говоря, Бог на самом деле не "входит в нашу жизнь". Иначе получалось бы, что бывают периоды, когда Бога в нашей жизни нет, а это не так. Это не так по той простой причине, что это невозможно. Это было бы возможно только в том случае, если бы мы были отделены от Бога. Если бы мы были от Него отделены, то могли бы существовать моменты, когда Бог "с нами", и моменты, когда Его с нами нет.

   Тогда вопрос о том, что побуждает Его быть "с нами" или "не с нами", мог бы составить содержание отдельных религий и целых систем верований. Тогда стоило бы посвящать свою жизнь и множество увесистых томов этому главнейшему вопросу: что приводит Бога в нашу жизнь?

   Но что, если Бог уже в нашей жизни? Что, если Он никогда не оставлял нас? Что, если Она не может нас оставить, даже если этого захочет? Что, если именно это правда?

   Тогда, кроме всего прочего, перед нами встает совершенно новый главнейший вопрос. Не что приводит Бога в нашу жизнь, но что нам делать с Ним теперь, когда мы наконец увидели, что Она всегда была с нами?

   Именно так "Беседы с Богом" и перевернули тележку с яблоками. Поставив вопрос с ног на голову, мы пришли к совершенно другим ответам.

   Если Бог и миссис Джонсон - одно, то дело вовсе не в том, что однажды она попросила у Бога дом, а скорее в том, что она вызвала этот результат.

   И сделано это было через механизм намерения.

   Можно ли сомневаться в том, что миссис Джонсон была намерена за двадцать четыре часа найти дом и в него вселиться, независимо от мнения окружающих по поводу того, возможно это или невозможно?

   Мечты многих людей погибли именно потому, что они не понимали описанных тут принципов. Такие люди приняли представления о возможном и невозможном, навязанные им извне. И вот они стали свидетелями того, как разрушаются их мечты. Однако твердое намерение может обратить процесс разрушения, изменив в этом слове всего одну букву, и начнется другой процесс - разрешение всех проблем и вопросов.

   Разрешение (а ведь это слово сродни слову "решимость", а значит, и слову "намерение") - это "конец конца". Прекращение прекращения. Завершение завершения - шанс для каждого начать все сначала, с нуля. Многие христиане называют это новым рождением. "В беседах с Богом" это названо вос-созданием - когда мы воссоздаем себя заново в новой, лучшей версии великого видения того, Кто Мы Есть на самом деле.

   Нельзя недооценивать силу намерения. Именно об этом напоминает нам история Билла Такера и семьи Джонсонов.

  - 3 -

  Попутка

   Дэвид Дэниэл - заядлый любитель покера, и поэтому знает на практике, как работает теория вероятности. В начале семидесятых, будучи студентом-первокурсником, он приобрел замечательный опыт - незабываемый урок о том, насколько невероятными бывают события, иногда называемые "совпадениями".

   Тем летом Дэвид поступил в университет Южной Калифорнии. Поскольку он участвовал в межуниверситетской программе обмена студентами и поскольку его основной специализацией были международные отношения, первый год обучения ему предложили провести в Тунисском университете (в столице государства Тунис, Северная Африка). Заманчиво, не правда ли?

   Родители охотно позволили Дэвиду до начала учебного года (середина сентября) съездить в Европу. Естественно, они волновались, ведь Дэвиду было всего девятнадцать лет. Он планировал долететь самолетом до Парижа, попутешествовать немного по Франции, а затем отправиться в Тунис.

   Сам Дэвид, конечно, радовался предстоящей поездке, но и он немного нервничал. Парню не исполнилось еще и двадцати, и вот он должен сам отправиться в совершенно чужую культурную среду. "Хм... - думал он" - это будет для меня весьма поучительный опыт... или катастрофа".

   И вот длинноволосый юноша в заплатанных джинсах с рюкзаком за плечами прибыл в нью-йоркский аэропорт Кеннеди, Он впервые оказался так далеко от дома. Парень давно и страстно этого хотел, но пока у него еще совершенно не было опыта самостоятельной жизни. "И как оно все сложится? - думал он. - Боже мой, Париж! И еще Тунис! Вот приеду я туда, и что? Чужой язык! Чужие люди".

   Эти тревожные настроения порядочно утомили Дэвида. Он непрестанно блуждал по аэропорту, старательно гоня от себя мысли о возможных неприятностях. Но поскольку он приехал в Нью-Йорк рано утром, а его самолет в Европу отбывал поздно ночью, времени на переживания у него было предостаточно.

   Наконец он решил отправиться в Манхэттен и немного прогуляться по центру города. Дэвиду не хотелось тратиться до приезда в Европу, и он задумал добраться до Манхэттена автостопом. Прежде он никогда в Нью-Йорке не бывал. "Из этого может выйти неплохое приключение, - сказал он себе. - К тому же найти попутку от аэропорта будет проще простого".

   Ошибка.

   Машины проносились мимо, совершенно игнорируя его торчащий вверх палец. "Парень, да ты даже не можешь пересечь пол-Нью-Йорка! -бранил себя Дэвид. -Как же ты собираешься путешествовать по Франции?"

   Он уже совсем было решил отказаться от поездки в Манхэттен, когда перед ним наконец остановилась машина.

   - Куда направляешься, сынок? - спросил симпатичный дядька за рулем.

   - В Манхэттен, - ответил Дэвид с надеждой. - Хотел немного посмотреть город, перед отлетом в Париж.

   - До самого Манхэттена я тебя не довезу, но немного подкину. А там поймаешь еще машину.

   Дэвид радостно забрался в автомобиль. "Ну вот, дела налаживаются", - решил он.

   Ошибка.

   Дэвид очень удивился, когда водитель затормозил возле островка посередине дорожной развязки и жестом велел ему выходить.

   - Что случилось? - нервно спросил юноша.

   - Дальше я подвезти тебя не могу, - сказал водитель ошарашенному парню. - Я же говорил, что еду не до самого Манхэттена.

   В этом месте сходились по меньшей мере четыре дороги в разных направлениях, ведущие в разные части города. Дэвид не имел ни малейшего представления, где он находится и куда ему ехать. Парень был в состоянии полнейшего ступора и даже не догадался расспросить все как следует у водителя! Он лишь услышал: "Выходи, сынок", - поблагодарил водителя за то, что тот его подбросил, и вышел на островок посреди шоссе.

   Юноша посмотрел на нескончаемый поток несущихся мимо машин (а был как раз час пик) и пришел в полное отчаяние. "Мне никогда отсюда не выбраться", - подумал он безнадежно.

   Даже если кто-то и остановится (что само по себе уже крайне маловероятно), совсем не обязательно, что этот человек будет ехать именно в сторону Манхэттена! У него даже не было возможности перейти в более удобное место или вернуться в аэропорт: со всех сторон парня окружали непрерывные потоки машин, и он был в полнейшей растерянности.

   Дэвид поправил за плечами рюкзак и уныло поднял руку, выставив вверх большой палец.

   Мимо проносились сотни машин. Прошел час, еще час. Дэвид смотрел в лица водителей, целеустремленно мчащихся по своим делам. Они вряд ли даже замечали его, а если и замечали, то смотрели недоуменно или - хуже того - насмешливо. Дэвиду показалось, что он даже знает мысли этих людей.

   "Неужели этот малый и вправду думает, что здесь его кто-то подберет?"

   Дэвиду оставалось только согласиться с ними. Перспективы перед ним открывались самые безрадостные.

   Раздумывая, что делать, если вообще никто не остановится, Дэвид решил, что, когда закончится час пик, он попытается выбраться из этого хитросплетения дорог и пойдет искать автобусную остановку. Он начал беспокоиться. Если в ближайшее время ничего не изменится, у него не будет времени на Манхэттен. Ему придется возвращаться в аэропорт, чтобы успеть на свой самолет - хорошо еще, что он отправляется поздно ночью.

   Теперь мысли юноши обрели по-настоящему негативный оборот. "Ну вот, парень, тут ты у всех на виду, - говорил себе Дэвид. - Как бы чего не случилось... Даже если меня подберет полиция, это может быть для меня спасением, а может обернуться только новыми проблемами. По городским автострадам запрещено ездить автостопом. Меня продержат в участке, и я опоздаю на самолет..."

   И вот в самый разгар этих мрачных размышлений Дэвид остановил себя: "Погоди минутку, это же безумие! Ничего плохого не произойдет, - он отрицательно покачал головой. - Я должен мыслить позитивна".

   Через несколько минут он увидел участливые глаза человека за рулем старенького фургона. Машина сбавила скорость и - Дэвид уже просто не верил своим глазам - остановилась. Водитель жестом пригласил Дэвида в салон.

   "Спасибо, спасибо" спасибо Вам огромное", - бормотал себе под нос Дэвид, хватая рюкзак и подбегая к открытой двери.

   - В Манхэттен? - сразу спросил он водителя. Теперь-то он уже знал. что, прежде чем тронется машина, нужно получить ответ на этот важный вопрос. Он вовсе не хотел оказаться еще на одном островке посреди другой дорожной развязки!

   Мужчина глядел на Дэвида глубокими карими глазами.

   - Да, в Манхэттен, - ответил он с легким акцентом. С полчаса ехали молча.

   - Вы откуда? - спросил наконец Дэвид.

   - Из Туниса. Это на севере Африки.

   - Что?

   Если бы Дэвид мог нажать на тормоза, он непременно бы это сделал.

   - Из Т-Туниса? - заикаясь, переспросил он.

   - Да, но я уже довольно давно не был на родине. Последние несколько лет я жил в Париже и только в этом году переехал в Нью-Йорк. Я - врач, работаю в Манхэттене.

   - Вы жили в Париже? Вы из Туниса и жили в Париже? - Дэвид просто не верил своим ушам. - А я как раз еду в Тунис, а по дороге на месяц остановлюсь в Париже!

   Глаза мужчины округлились, лицо расплылось в улыбке.

   - Смотри-ка, какой пассажир мне попался! Может быть, я смогу помочь тебе в твоих странствиях.

   До Манхэттена оставалось еще сорок пять минут езды, и Дэвид с врачом посвятили это время оживленной беседе о людях и местах, которые войдут в жизнь юноши в предстоящем году. Водитель дал Дэвиду имена некоторых своих близких друзей и знакомых, чтобы они подсказали студенту, куда сходить, что увидеть, где снять квартиру, где перекусить получше и подешевле, с кем стоит познакомиться, - все, что ему понадобится, чтобы поездка во Францию не ограничилась скупой туристической программой и доставила юноше истинную радость.

   На следующий же день, вскоре после приземления в международном аэропорту Шарля де Голя, Дэвид начал пожинать щедрые плоды своей поездки в Манхэттен. В квартире одной молодой пары, чьи имена и номер телефона дал Дэвиду его попутчик в Нью-Йорке, оказалась свободная комната, и они пригласили юношу пожить у них.

   Несколько недель спустя Дэвид приехал в Тунис. Новые приятели, обретенные через нью-йоркского доктора, поддержали парня и тут. Познакомили с университетом, помогли почти сразу обжиться в незнакомом культурном окружении далекого города. Он быстро нашел, где отдыхать, где жить, где работать, и его первый студенческий год прошел без особых забот. Опыт внедрения в чужую культурную среду удался.

   А ведь жизнь Дэвида - его уверенность в себе, его жизненный опыт и вытекающие из него возможности - могла бы быть (нет, была бы) совершенно не такой, если бы этого отчаявшегося хиппи, который летним утром голосовал посреди дорожной развязки чуть ли не в самом центре Нью-Йорка, не подобрал тот конкретный мужчина.

   Дэвид больше никогда не встречал своего благодетеля. Он написал несколько писем (благодарил его за воистину неоценимую помощь), но ответа так и не дождался. В конце концов Дэвид понял, что их случайное знакомство служило какой-то высшей цели в его жизни, и нет нужды дальше искать доктора. Достаточно того, что эта встреча состоялась и задала направление целому году его студенческой жизни в чужой стране.

   Теперь Дэвид часто рассказывает людям эту историю. Некоторые не придают значения тому космическому контексту, в который он помещает свое повествование. Но каждый испытывает благоговейный трепет перед полным торжеством синхронизации, случившейся в тот день на автостраде.

   "Самое важное и полезное для меня в этом происшествии, - говорит Дэвид, - вовсе не те очевидные блага, которые принесла мне наша встреча. Этот случай недвусмысленно показал мне, что в жизни бывают моменты встречи с настоящим чудом, и их непременно нужно замечать и обдумывать.