СВЯЩЕННЫЕ ЗВЕРИ

   В рисунках Томских писаниц их создатели воплотили свои эстетические взгляды, понимание красивого, художественные навыки и умения. Реализм и сила условности в этом искусстве сочетаются со смысловой его стороной. Десятки и сотни интересующих нас изображений возникли не из потребности рисовать, не из векового, присущего человеку чувства прекрасного, они не были произведениями "чистого искусства", плодом праздной фантазии, наоборот, они всецело связаны с жизнью и несут в себе глубокий смысл.

   Внимательно просматривая писаницы, можно обнаружить несколько жизненно важных для человека тем. Их в основном три. Это магические и реалистические сцены из жизни животных: сцены удачной охоты, представления о родстве человека с животными и колдовской силе. Они не только легли в основу писаниц, но и нашли свое воплощение и развитие в мифологии многих народов северной Азии и Европы.

   У многих сибирских народов лось и медведь были наиболее почитаемыми персонажами в мифологии. Столетиями складывался древнейший культ лося. В народной традиции сохранилось представление о родовом божестве в образе лося. Например, у эвенков культ этого родового божества

   был центральным в их древней религии. Лося олицетворяли с прародителем, от которого зависело существование рода: он посылал охотникам удачу, способствовал размножению зверей. Кто знает, может быть, один из рисунков Томской писаницы изображает именно это мифическое божество в виде лося с огромной неуклюжей головой, на туловище которого нарисована человеческая личина.

Священные звери

   Человек в те времена вел присваивающее хозяйство: он брал от природы то, что она ему давала. При этом древний охотник понимал, что благополучие его рода зависело от количества зверей и удачной охоты. Но влиять на размножение животных, по тогдашним понятиям, человек мог только магическими приемами: он должен был колдовать, чтобы заставлять лосей спариваться.

   Большая группа изображений посвящена сценам размножения животных. На рисунках Томской писаницы в простодушной манере изображено участие самого человека, вернее антропоморфного духа - покровителя рода, - в оплодотворении животных. Этот рисунок носит откровенно эротический характер. На верхнем камне Томской писаницы есть несколько интересных своей определенной направленностью изображений. Слева на камне выбита большая фигура мужчины с явными признаками пола и огромной, похожей на птичью, головой. Среди рисунков можно найти и такую сцену: лося за ноздри держит властно мужчина. С идеей плодородия связаны и две стилизованные фигурки полуптиц-полулюдей: они изображены в каком-то танце, руки и ноги в движении. Есть и вполне реалистические сцены размножения зверей и рождения лосенка.

   С идеей плодородия тесно связаны различные условные знаки, своего рода атрибуты, необходимые для "зарождения новой жизни". Среди рисунков много выбитых кругов, представляющих собой знаки солнца. Очевидно, они были существенным дополнением к группам плотно идущих лосих и сценам размножения животных. На Томской писанице солнечные круги изображены среди рисунков большого верхнего карниза и перед мордами животных, нарисованных в нише. Самки-лосихи шагают плотно друг к другу, здесь же скачут лосята, а перед мордами животных четко выбиты три круга с точками внутри - три солнца. Сверху всей этой группы изображен мужчина. Одна рука его заканчивается трехпалой птичьей конечностью. Здесь перед нами полотно конкретной действительности, весеннего времени года, когда вместе с пробуждением природы начинается спаривание лосей.

   Много знаков солнца среди рисунков Новоромановской писаницы. Там они крупные, грубые, прорисованные прямо под брюхом или на спине животных, и несут в себе ту же идею плодородия. С этой же идеей связан один из рисунков Томской писаницы. На скале выбита большая неуклюжая лосиха. На ее брюхе виден овал свободного, нетронутого пространства. Вся остальная поверхность рисунка заполнена линиями, обозначающими, видимо, мышцы животного. Треугольничком показано сердце. Животное представлено как будто в разрезе. В своеобразном рассказе о внутренностях зверя немаловажная роль, по-видимому, принадлежит овалу. Может быть, таким образом изображена та часть внутренностей, где развивается зародыш, - чрево лосихи. Наличие знаков женского плодородия среди рисунков, исключительно самок-лосих с плодом во чреве, с отвисшим брюхом, изображения мужчин с нарочито подчеркнутыми знаками пола - все это свидетельствует о том, что в мировоззрении людей идее плодородия и связанным с ней магическим действиям принадлежало чрезвычайно важное место. Поэтому не случайно среди массы рисунков животных мы почти не встречаем самцов, в подавляющем большинстве здесь безрогие самки.

Оплодотворение лосиной самки

   Значительное количество рисунков передают сцены охоты. Некоторые из них условны и больше похожи на символические изображения атрибутов охоты и ее особенностей, многие, наоборот, реалистически передают не только само действие, но и страдание умирающего зверя, трагедии лесной жизни. Всматриваясь в сцены охоты, мы без труда можем заметить, что в рисунках показаны различные способы охоты на зверя. Самой лучшей была тогда так называемая загонная охота. Суть ее состояла в том, что охотники, расставив специальные вешки и используя рельеф местности, загоняли большое стадо животных в приготовленную западню или к обрыву и уничтожали. Это примитивный, очень древний и в то же время очень результативный способ охоты, с помощью которого род сразу добывал много мяса и обеспечивал себя пищей на длительное время. Разновидностью этого способа являются так называемые поколы животных. Во время массового хода зверей через переправы их поджидали в засаде охотники и уничтожали.

Рождение лосенка

   Уникальная сцена покола запечатлена древним охотником на Томской писанице слева вверху на небольшом выступе. Плотной массой как будто поднимаются вверх по берегу лоси, некоторые из них еще плывут по воде, из которой видна только одна голова, волнистая линия внизу, вероятно, показывает поверхность воды. Однако не менее интересно другое: перед животными стоит человек, от его руки отходит линия, перерезывающая животных. Очевидно, это копье. Сцена Драматична. У животных искривленные пасти, они ревут, один лось, повернув назад, поспешно уплывает от смертельной опасности.

   Вполне возможно, что здесь изображено место массовой переправы животных, может быть, даже рядом с Писаной скалой.

   Так же живо и реалистично предстает перед нами на писаницах и второй способ массовой охоты на лосей. Символические и реалистические рисунки загонной охоты мы встречаем на Тутальской и Томской писаницах. На отдельном камне Тутальской писаницы идущие лоси покрыты полосами красной краски. Очевидно, так художник изобразил загон, в который попали звери. Это не единственный рисунок. Древнейшие магические рисунки изгородей известны на писапицах Ангары и Лены. Там они также показаны вертикальными полосами красной краски. Древний мастер был так скуп и лаконичен в средствах выражения, что в большинстве случаев ограничивался одними условными вертикальными линиями изгородей, не нанося всех остальных деталей охотничьего промысла и даже самого зверя. Совсем по-другому выглядит загонная охота на Томской писанице. Сам по себе этот рисунок более реалистичен. Здесь сцена охоты на зверя нарисована со всеми ее особенностями и подробностями. Это своего рода рассказ о трудном охотничьем промысле, радостях удачи и разочарованиях от охотничьего невезения. Загон на Томской писанице изображен своеобразно, как бы с высоты птичьего полета, сверху, поэтому выглядит картинно. По кругу расставлены вешки загона, показано пространство-коридор, в который загоняют зверей. По краям загона стоят схематично вычерченные человеческие фигуры. Они натягивают луки и стреляют в сторону стремительно убегающего лося. Такого рисунка мы не встретим ни на одной другой писанице.

   На писаницах мы видим и другие приемы охоты. В этих рисунках переданы не только образ лося, но и значительно большее - боль, страдание пораженного зверя, так сказать, его внутренний мир, страх и последние предсмертные судороги. Одни звери изображены попавшими в петлю, с запутанными ногами, тревожно ревущими в трепетном ожидании смерти. Взглянув на большой верхний камень Томской писаницы, вы увидите такую сцену. Переднюю ногу зверя опутывает небольшая петля, морда животного трагически запрокинута, а пасть как-то по особому, не так, как на других рисунках, приоткрыта, искажена в болезненной гримасе. Он ревет от боли. На других же рисунках звери изображены с вонзенными в спины дротиками, шеи вытянуты, пасти раскрыты.

Сцены охоты

   Среди рисунков бегущих и умирающих лосей, правда, редко, мы видим и самого охотника. На верхнем камне Томской писаницы, там, где расположено большинство рисунков, выбит идущий лось, а перед его мордой стоит человек, в руке у него палка, очевидно, копье, которым он проткнул животное.

   На некоторых фигурах на груди лосей тщательно прочерчен острый наконечник стрелы. Стрелы пронизывают зверя снизу вверх, направлены острием к лопатке, они изображены с четкими острыми гранями и небольшими полосками-черешками - точно такими, какие делали неолитические охотники и их потомки бронзового века. Стрелу на таких рисунках выделяли особо, в то время как рисунку лосей не придавалось большого значения: здесь важна была не точность изображения зверя, а само действие. Поэтому такой важной детали, как стрела, придавалось гораздо большее значение, чем самому объекту охоты - лосю. Если лось, как это видно на одном из рисунков, просто выбит, то наконечник стрелы углублен и тщательно вышлифован, если же фигура зверя вышлифована, то стрела, наоборот, выбита, но очень аккуратно и обязательно подчеркнуты ее острые грани.

   Увлечение образом лося, как мы знаем, не проходило у людей и в эпоху бронзы. Но на смену реалистическим картинкам первобытного леса, сценам охоты и размножения зверей приходят иные сюжеты, связанные с абстрактными представлениями о происхождении народа, строении вселенной, предках рода и др. В центре изображений, относящихся к бронзовому веку, находится неповторимая фигура космического солнечного оленя.

   Он прочерчен почти во весь камень. Вверх от головы, как языки пламени или сияющие лучи, отходят шесть тонких полос. У оленя поджарое, схематично нарисованное туловище и безжизненно болтающиеся тонкие ножки. Он как будто плывет по воздуху. Этот рисунок стоит ближе других к хорошо известным бронзовым фигуркам оленей из курганов Тагарской культуры, расположенных по соседству в степях, где хорошо известен образ оленя с ветвистыми рогами.

   На наскальном рисунке рогов совсем не видно, одни только отходящие от головы лучи. Оказывается, этот олень не одинок. На камне рядом с ним изображен еще один лось, от рогов которого вверх также отходят сияющие лучи. Несомненно, что перед нами мифический образ солнечного оленя "Золотые рога". Образ плывущего по небесной стихии оленя известен и у многих народов Азии. В Туве, Забайкалье и на территории Монгольской Народной Республики встречаются так называемые "оленные камни". Это памятники конца бронзового и начала раннего железного века на территории Азии. На стоящих в долинах каменных стелах выбиты так же, как на писаницах, летящие олени, а перед мордами животных изображены круги солнца. У оленей устремленное ввысь, вытянутое тело, короткие ноги и длинные рога. Перед нами опять образ летящего оленя, причем оленя, связанного с солнцем, с движением светила по небесному своду. Рисунок Томской писаницы, может быть, одно из наиболее древних изображений солнечного оленя. Это образ философско-эпический, порожденный первобытными наивно-материалистическими представлениями, согласно которым в одних случаях - вся вселенная, в других - только ее верхняя часть - небо представлялись первобытному охотнику в виде гигантского оленя. Чаще всего в виде такого космического оленя изображалось солнце. В олене олицетворялись силы добра, силы жизни на земле. В эпосе ряда северных скотоводов и охотников за оленем-солнцем гонится огромный мифический охотник - олицетворение силы зла. Такая космическая охота в мифологии вырастала в целом в эпическое повествование о борьбе добра и зла. Сам олень представлялся наивно-материалистически в виде животного - с шерстью, похожей на серебристый снег, с огромными золотыми рогами, гордо запрокинутой головой, летящим на невидимых крыльях.

Олень-солнце

   Некоторые детали описания удивительно совпадают с изображением оленя на скале: это огромная голова с закрытыми глазами, невидимые крылья, на которых летит олень, переданы легкими, еле заметными штрихами.

   В более позднее время господства кочевников в Южной Сибири теми же чертами, что и оленя-солнца, наделяли обычно коня. Эти древние идеи и образы, пройдя через века, живут в наше время в сказках и героическом эпосе многих народов Евразии.

   ЗАГАДОЧНЫЕ ЛИЧИНЫ И "ТАНЦУЮЩИЕ ЧЕЛОВЕЧКИ"

   Среди царства животных встречаем и изображения наделенных человеческими чертами антропоморфных существ, и изображения, передающие в самых общих чертах овал человеческого лица с глазами и линией рта. Таких рисунков на Томских писаницах более шестидесяти. Сами по себе они не составляют какой-то единой композиции, а, наоборот, разбросаны среди других рисунков. Но чаще всего показанные вместе с животными, они представляют с ними органическое единство, связаны с определенным действием, входят в смысловую композицию, где необходимо участие человека или антропоморфного существа.

   В начале книги мы уже указали на то, что антропоморфные существа нарисованы менее тщательно, чем животные. Это не реалистические рисунки, не образы конкретных людей, а схематические изображения. Лосей первобытные охотники рисовали определенных, конкретных, тех самых, на которых они охотились, а условность человекообразных существ объясняется, очевидно, тем, что рисовали они не конкретных людей, а своих предков, духов, антропоморфные образы, которые человек призывал на помощь в своем трудном охотничьем деле. Поэтому они не конкретизированы и передают лишь одну форму человеческой фигуры. К тому же почти все фигуры людей наделены звериными чертами. Посмотрев на верхний камень Томской писаницы, без труда можно заметить в центре композиции, в окружении лосей, скользящего на лыжах человека. Ноги его расставлены, в руке он держит палку. Но что это? Голова у него явно звериная. А круг, который он несет в руке, можно принять за шаманский бубен.

   Звериная голова и у другой человеческой фигуры, расположенной над всей этой композицией: острая мордочка и длинные торчащие уши. Может быть, это те самые мифические охотники, которые гонятся за "космическим" оленем-солнцем - оленем "Золотые рога"? Фантазия древних охотников породила легенду о космической охоте. Космический охотник необычен, он обладает сверхъестественной силой, может превращаться то в человека, то в зверя, чаще всего в медведя. С космической охотой связаны и лыжи. Ханты, например, считают Млечный Путь следами лыж космического охотника, который гнался по небу за гигантским шестиногим лосем.

   Однако в этом рисунке очень много черт реальной жизни. Существо идет на двух длинных лыжах, поднимаясь в гору, и упирается сзади палкой, точно так, как это делали раньше и делают теперь местные сибирские охотники. Причем здесь изображены именно те лыжи и тот способ пользования ими, который сложился у населения Сибири в неолите, а может быть, и раньше, и сохранился вплоть до прихода русских. О способе ходьбы на лыжах с изумлением писали первые путешественники по сибирской земле Иакинф Бичурин и Рашид-ад-Дин. Эти древние сведения приведены в книге замечательного историографа Сибири М. Н. Алексеева: "...к ногам подвязывают лыжи. а под мышками упираются на клюку. При каждом упоре подаются шагов на 100 вперед чрезвычайно быстро". Так ходили на лыжах в Сибири в XIX в. Именно этот способ ходьбы на лыжах и изображен на писанице: под мышкой палка, в другой руке - петля.

   Мы уже говорили о сценах оплодотворения и сценах охоты на животных, в которых неизменно участвует человек или антропоморфное существо.

   С III тысячелетия до н. э. у южно-сибирских народов появилось земледелие, а многочисленные племена северной Европы и Азии по-прежнему продолжали интенсивно заниматься охотой. В мире произошло изменение представлении о плодородии и источнике зарождения жизни; У большинства земледельческих народов сложился культ женского божества, с которым связано зарождение новой жизни. Образ богини-матери всеобъемлющ, с ней связывалось плодородие всего живого и растущего, умирающая и воскресающая природа, она была источником жизни на земле. Культ богини известен у всех древних земледельческих народов.

   Совсем по-другому представлялось божество плодородия у северных народов, у которых основным источником жизни была охота. У них на первый план выходит мужское божество и его производительная сила. Представления о мужском божестве были очень устойчивыми, они существовали длительное время и у большинства народов северной Европы и Азии. С этим же божеством-производителем на Томской писанице связаны три рисунка. Они схематичны, контуры выполнены прорезью по камню. Туловище и ноги переданы линиями. Две короткие поперечные линии образуют разинутый клюв с хохолком. Линиями показаны и руки. Они разбросаны в движении, согнуты в локтях и заканчиваются птичьими лапами. Ноги полусогнуты в коленях.

   Чаще всего на камне выбиты не просто люди, а полулюди-полузвери, вернее духи. Среди древнейших изображений выделяются фигуры человечков с широко расставленными и согнутыми в коленях ногами. Человечки как бы приседают в позе танца. Руки их распростерты в стороны и тоже изогнуты. На верхнем камне Томской писаницы над лосями отчетливо видны еще два взявшихся за руки человечка с такими же согнутыми в коленях ногами. У одного из них голова в виде круга, у другого - повернута в фас и удивительно похожа па острую мордочку зверя или клюв птицы. В руке этот человек держит длинную палку с петлей на конце. Они стоят, застыв в ритуальном танце. Их действия направлены на расположенных у них под ногам" лосей.

Антропоморфные изображения и таинственные личины