Когда уходишь в никуда,

   Когда летишь ты в бездну века,

   Ничто не значат уж года

   Для высшего сознанья человека.

   Уходим ли в молчанье, иль во тьму,

   Иль песнь поём, стихи читаем,

   Но всё же говорим другому: "Я умру!"

   И всё-таки, кого мы почитаем?

   В кого мы верим больше, чем живём:

   Иль смерть зовём, иль жизнью недовольны?

   Вот так в существовании бредём -

   Своей судьбою править мы не вольны.

   Пускай другие думают за нас.

   Зачем же делать из простого сложность?

   Я лучше выполню чужой приказ

   И получу за это должность.

   Где наше Я, Я силы и любви?

   Куда ушла вся щедрость, мудрость, радость?

   Живём мы все, себя убив.

   И всё плодим, плодим какую-то мы гадость.

   Восточный блик, сиреневые струны.

   Умолк уж крик, сияет камень лунный.

   Принцесс сверкающие наряды,

   Услужливых кавалеров улыбки.

   Вы сядьте со мною рядом,

   Мы скоро друг к другу привыкнем.

   Лозы раскинуты ветви,

   И гроздья налиты небом,

   Весь сад наполнен летом,

   Мы снова в серебряном веке.

   Лучина горит у иконы

   И свет озаряет все лица.

   Видно спящие склоны,

   Идут все туда поклониться.

   Всё чётче шаг по монолиту стен,

   Всё громче голос

   Не в концертных залах.

   Стремится кровь в каналах вздутых вен,

   И снится смрад гнилых подвалов.

   Туман течёт по утренней Неве,

   Промчится вновь по водосточным трубам.

   Душа моя трепещет в синеве.

   Мой шар с Христом в одном слиянье с Буддой.

   Я чту мечты, рождённые не мной,

   Я жду сигнал с великого созвездья.

   Я слышу зов, единый и немой,

   Я молча принимаю вести.

   Как холод, мрак за синевой окна.

   Как незнакомый факел на рассвете

   Встаёт красавица Луна

   И свита с ней, её созвездья-дети.

   И тьму великую познав,

   Надев костюм луны печальный,

   Я буду внемлеть свой устав:

   Един закон первоначальный.

   Как стены гор, как струны вод

   Мои глаза немы как время.

   Не выну я ноги из стремя,

   И на дворе уж Новый год.

   Я мчусь по звёздным облакам,

   Как Зевс лечу на колеснице.

   Мой конь - Любовь. Он словно птица.

   Не дай, о Боже, волю и рукам.

   Дай удержать мне кнут на взмахе,

   Не дай ударить сгоряча.

   Душа моя не внемлет страха,

   Душа покинула печаль.

   Я в океанном поднебесье

   Творю себя, как Мастер Маргариту.

   Я прохожу чрез хаос мракобесья

   И прославляю больше всех я ВИТУ.

   Не нанесу я надпись на своей могиле,

   Я не оставлю ни даты, ни имён.

   Ведь я живу первоначальной силой,

   Лишь только раб могилою пленён.

   Хрусталь в груди, как каменное сердце,

   Рассыплется, как замок изо льда,

   И, сбросив тело, распахнётся дверца

   Тельца, Орла и Льва.

   Я умираю в шуме пустоты,

   Я покидаю залы картотек,

   И память обо мне уйдёт со мной,

   Я не вернусь - я есть не человек.

   Моя душа, душа певца, ушла,

   Покинула меня - забытый брег.

   Я потеряла всё и в мире не нашла

   И не найду - ведь я не человек.

   Я всё забыть, конечно, не смогу.

   Я превращусь в бокал, не испитый до дна.

   И смерть свою я предаю огню,

   Ведь жизнь на свете вечная одна.

   Я превращусь в биение сердец.

   Я буду песнь колоколов,

   На голове Иисусовой я розовый венец.

   Я буду снова чья-то кровь.

   Даю себе я срок понять,

   Даю я время осознать

   Своё причастие, и кто есть Божья Мать.

   Кто в силах души повенчать?

   Я отрок Божеской крови,

   Я - символ меченой любви,

   Я - блудный сын своей России,

   Я - дочь рождённой синевы.

   Мне не дано сейчас понять

   Квадраты, формулы, преданья,

   Святых учений созиданье.

   Способна только принимать.

   Ученья круг меня ведёт в пучину мысли,

   В круговорот зачаточных идей.

   Я превращусь стрелою быстрой,

   Несущее святые вести для людей.